Анна двинулась в свой последний путь с Нижегородского вокзала Москвы. Этот вокзал был тогда вторым, после Николаевского (ныне, Ленинградского), построенным в Москве вокзалом и располагался за Покровской заставой на пересечении Нижегородской улицы и Рогожского вала. Примерный сегодняшний адрес этого места - Нижегородская ул., 9а. Здание вокзала было неказистым, одноэтажным и деревянным. Сегодня уже ни этого здания, ни самого вокзала давно нет. Еще с 1896 года поезда на Нижний Новгород стал обслуживать новый Курско-Нижегородский вокзал (ныне, Курский вокзал), а Нижегородский стал использоваться только для обслуживания грузовых перевозок (в советское время он назывался Москва-Товарная-Горьковская). Здание вокзала и железнодорожные пути в этом районе были ликвидированы в 1950-х годах с началом тут массового жилого строительства. В ЖЖ Алексея Дедушкина подробно описано все про Нижегородский вокзал и окрестности вплоть до сегодняшнего дня. Почитайте, любопытно.

Итак, Анна села в поезд и поехала на станцию Обираловка (ныне, станция Железнодорожная) в 24 верстах от Москвы для встречи с Вронским, гостившим в имении матери, находившемся неподалеку.

Станция Обираловка,та самая водокачка, фото 1910 года

Но приехав в Обираловку Анна получила от Вронского записку, что будет он только в 10 часов вечера т.к. занят делами. Анне не понравился тон записки и она, находившаяся всю дорогу в рефлексии и неадекватном состоянии близком к нервному срыву, расценила эту записку как нежелание Вронского встречаться с ней. Тут же Анне приходит в голову мысль, что из ее ситуации есть выход, который поможет ей смыть с себя позор и развяжет всем руки. И заодно это будет отличный способ отомстить Вронскому. Анна бросается под поезд.

"Быстрым, легким шагом спустившись по ступенькам, которые шли от водокачки к рельсам, она остановилась подле вплоть мимо ее проходящего поезда. Она смотрела на низ вагонов, на винты и цепи и на высокие чугунные колеса медленно катившегося первого вагона и глазомером старалась определить середину между передними и задними колесами и ту минуту, когда середина эта будет против нее..... И ровно в ту минуту, как середина между колесами поравнялась с нею, она откинула красный мешочек и, вжав в плечи голову, упала под вагон на руки и легким движением, как бы готовясь тотчас же встать, опустилась на колена. И в то же мгновение она ужаснулась тому, что делала. "Где я? Что я делаю? Зачем?" Она хотела подняться,откинуться; но что-то огромное, неумолимое толкнуло ее в голову и потащило за спину. "Господи, прости мне все!" -- проговорила она, чувствуя невозможность борьбы."

До сих пор в Железнодорожном можно встретить людей, готовых показать могилу Анны Карениной - то у Троицкой церкви, то у Саввинской церкви Преображения Господня.

Gennady Miropolsky: Ваш вопрос распадается на два. Зачем вообще Анна покончила жизнь? И почему именно поезд? На первый вопрос отвечает весь роман целиком, и если бы на него существовал другой ответ, то романа не следовало бы ни писать, ни читать (это перефразировка самого Л.Толстого). Однако тематически морализируя, можно обозначить направление такого ответа. Роман начинается с описания семейной драмы Облонских. Стива, брат Анны, изменил жене. Нам сообщают, что Анна едет мирить супругов. Роман завершается самоубийством Анны, изменившей мужу и порвавшей с семьей. Все, что "посредине" - это и есть путь Анны от роли миротворца в семейных делах к гибели. Эпиграф перед романом "Мне отмщение и Аз воздам" говорит о том, что отмщение за нарушение закона приходит от всевышнего, не от людей (такова общепринятая интерпретация этой ветхозаветной цитаты). Эпиграф невозможно заподозрить в случайности. Роман - о драме супружеской жизни, смысле семьи (линия Кити и Левина, Долли и Стива Облонские и т.д). Все - вокруг семьи. Институт семьи весь драматизирован. Нет, кстати, ничего древнее этой проблематизации в искусстве: почти вся античная трагедия фабульно построена на проблематизации семьи и закона. Что же касается ответа на вопрос "Почему именно поезд?", то ответ действительно содержится в композиционной структуре романа. Вам верно ответили, что впервые Анна с Вронским встретилась в поезде. Но дело здесь не просто в механическом завершении произведения чем-то из его начала (вроде того, как Толстой подумал - "чем бы таким символическим мне закончить?"). Первая встреча с Вронским дана в поезде, но внутри поезда, в купе. Набоков пишет, что человек, незнакомый с внутренним устройством вагона тех лет, даже не сможет полностью воспринять всю сцену знакомства Анны и Вронского, не увидит жестов, направления взглядов и т.д. Это домашняя, живая обстановка. Поезд же в финале - это огромная бессмысленная железяка, которая переехала человека, никогда не существовавшего в действительности, но которого мы все полюбили больше, чем иного живого. Эпизоды с поездом в начале и в конце - это не единственные, кстати, поезда в романе. (Найдите остальные эпизоды. Они важны. Сравните с темой "машин" и организацией хозяйства в линии К.Левина). Да, и не по теме. В одном из ответов написано, что "Анна Каренина" может рассматриваться как политический роман (у Д.Быкова, не у автора ответа). Тогда будет выходить так: если читатель очень озабочен недавней отставкой Якунина, то он прочтет "Анну Каренину" как роман о судьбах российских железных дорог. Странно это очень, да. Но можно, конечно. Никто не запретит.

Прочитала пост key_stranger с данным вопросом и здесь отвечаю)

Я вот недавно как раз хотела с кем-нибудь поговорить об Анне Карениной, но никто не хотел(((((

Я читала дважды - в 20 лет и десять лет спустя. Первый раз мне показалось, что линия Анны и ее самоубийство - это притянутые за уши обстоятельства, а на самом деле роман о Левине, о Китти, о несчастном Каренине и тп и тп. И вообще, Анна - это такая "зажравшаяся дама", которой не сиделось на месте, она взбесилась, всем испортила жизнь, а в особенности бедному маленькому Сереже (у меня как раз родилась тогда дочка и я, как полоумная мамаша, готова была закидать эту Анну камнями). Тогда я считала, что этот поезд - это такой продюсерскмй ход Льва Николаевича, поскольку он не знал, как закончить эту тягомотину.

Потом я посмотрела советский фильм и меня чуть не стошнило - Самойлова мне показалась какой-то неопрятной буйволицей, а все персонажи излишне "советскими" и ненатуральными. Я ясно видела, что ходит Лановой, Яковлев и Плисецкая вместо истинных персонажей. Другие экранизации и смотреть не хотелось.

Потом я забыла эту тему, а в 30 лет дико захотелось перечитать.
И вот читаю я читаю, и диву даюсь - сколько всего интересного и необычного я не увидела десять лет назад. Анна показалась мне прекрасной (видимо, потому что на этот раз оказалась ровесницей)), Вронский несчастным влюбленным, Каренин несчастным прекрасным человеком, Левин просто скушнятиной, Стива балбесом и тп и тп. Справедливо посокрушалась я о том, что в ранней молодости мозгов все-таки маловато, чтобы понимать какие-то вещи. Еще большим безумием казалось наличие "Анны Карениной" в школьной программе. О чем можно говорить с рефлексирующими подростками? Что вообще они могут там увидеть?

И все же мне было не до конца понятно, почему "Анна Каренина"? Почему не другое название, наподобие "Войны и мира", более нейтральной, ведь столько судеб описывается? Не понятно.

И вот прошел еще годик и совсем недавно, буквально месяц назад фоном работает телек, а там юбилей Самойловой. Я ее страшно не люблю, еще в "Летят журавли" она меня дико взбесила своим каменным лицом, всегда считала, что фильм явно проиграл с ее участием, не смотря на пальмовую ветвь.

Вот идет интервью с малоприятной старенькой Самойловой, она все время курит, говорит странное. Все это длится долго-долго, потом начинается "Анна Каренина". Скачет Яковлев, Ия Саввина ежеминутно сморкается в платок, я уже почти сплю, но смотрю.

Короче говоря, я не отрываясь посмотрела весь фильм, а потом еще какое-то время почти рыдала. Какой же Лев Николаевич оказался! А еще слыл суровым и жестким по отношению к своей жене, а как точно и ярко и душераздирающе показал женскую судьбу) А какова Татьяна Самойлова? Я глаз не могла оторвать от ее некогда совершенно отталкивающего для меня лица! А бесподобный, умопомрачительный актер Гриценко? Именно на сценах с Карениным я начала рыдать в подушку, а потом уже не могла остановиться.

Чтобы поскорее завершить графоманство, коротко скажу, почему все-таки Анна бросилась под поезд.

Если попробовать поставить себя на ее место, этот выход становится очевидным. Раннее замужество за человека намного старше, без любви, без опыта жизни. Рождение сына, какая-то жизнь, набирающая обороты красота и чувственность, далее на свет вырывается страстная натура Анны и тут подворачивается молодой Вронский, ничем не примечательный, в общем-то, субъект. Совершенно пустой чувак. Но он молод, красив, влюблен в Анну - и она решает изменить свою жизнь - жить в любви (то, что истинная любовь есть любовь Каренина, ей пока не понятно, в этом - то и кроется роковая ее ошибка). Но страсть проходит, общество ее презирает (что не так и страшно), Каренин страдает и одновременно отвратителен ей, сына отнимают, в муках рождается дочь, Вронский живет своей мужской самостоятельной жизнью, где Анне отведено определенное место. Он больше не дышит ею, не ловит каждый ее взгляд. Да, он любит ее, но что эта любовь? Анна, которая его старше, мудрее, чувствует двойственность своего положения - нет свободы, нет прежней любви, нет сына, нет и Каренина, пусть неприятного, но переданного существа, нет уже и прежнего Вронского, нет признания в обществе, более того, это общество люто казнит ее и презирает.

Казалось бы - что ты хочешь, сама виновата. Но в чем? В том, что отдалась любви? Если вспомнить, что мы видим вначале произведения: сценку со Стивой - жена нашла улику в супружеской измене, но как это выглядит? Комичная и нелепая сцена, ноль угрызений совести у мужа, бесполезная возня с чемоданами у жены и все встало на свои места, все забыто, все счастливы. И что мы видим у Анны? Тоже измена, но не интрижка какая-нибудь, а ради большой любви, и сколько изломано судеб, какой резонанс в обществе и какая трагедия нескольких жизней... По сути, роман о непростой участи женской судьбы - ответственность за детей и сильнейшая зависимость от них (равная сильнейшей к ним любви), желание и невозможность сильного чувства, зависимость от общества, зависимость от мужчины, от любого, от нелюбимого и любимого, от его поступков и решений. И полное непонимание между женщиной и мужчиной, разность настолько очевидна, что просто режет мозг. И в линии каждой пары это неустанно подчеркивалось Толстым - даже простенький землелюбец Левин жестоко манипулирует Китти. Пожалуй только лишь Стива довольно безобиден, но не благороден, это уж точно. Короче говоря, если "Война и мир" - это гимн мужчине (суровый мужественный Болконский, бесконечно благородный и всеобъемлющий Пьер), то "Анна Каренина" - это несомненно гимн женщине.

Не броситься под поезд было просто невозможно.

Интересный железнодорожно-филологический анализ "Анны Карениной".
Обычно литературоведы и филологи анализируют текст и содержание романа, но не вдаются в техническую сторону: а как вообще выглядел паровоз и поезд, под который бросилась незадачливая героиня?
Это решила выяснить mopsia . Текст её, а я только консультировал и дополнил его по ж/д части.

[...] К сожалению, Лев Николаевич, вообще-то очень внимательный ко всем мелочам создаваемого текста, не удосужился указать тип, серийный номер и год выпуска паровоза, под который бросилась Анна Каренина. Никаких уточнений, кроме того, что поезд был товарный, нет.

– Как ты думаешь, под какой именно паровоз бросилась Анна Каренина? – спросила я однажды у великого ферроэквинолога всея ЖЖ.
– Скорее всего, под «Овечку», – подумав, ответил С. – Но, возможно, что и под «Твёрдый знак».

"Овечка":

"Твёрдый знак"

Я решила, что, скорее всего, у Толстого описан «поезд вообще», и видовая принадлежность локомотива его не интересовала. Но если современники легко могли себе представить этот самый "паровоз вообще", то для потомков это уже значительно сложнее. Мы предположили, что для читателей того времени "паровозом вообще" была именно популярная, известная всем от мала до велика "Овечка".

Однако во время проверки уже выложенного поста оказалось, что мы оба поторопились с выводами. С. не помнил точной даты публикации романа и отнёс его к концу 1890-х годов, когда и "Ов", и "Ъ" уже широко использовались на железных дорогах Российской империи, а я при проверке запуталась в сериях и буквах и по неопытности просто "подогнала" даты выпуска к дате публикации. Увы, всё оказалось совсем не так просто.

Роман был задуман в 1870 г., частями публиковался в журнале "Русский вестник" в 1875-1877, издан отдельной книгой в 1878 г. Начало производства паровозов серии О относится к 1890-му году, а серии Ъ - и вовсе к концу 1890-х. Следовательно, героиня бросилась под какой-то намного более архаичный паровоз, который нам сейчас и представить-то сложно. Пришлось обращаться к энциклопедии "Локомотивы отечественных железных дорог 1845-1955".

Поскольку нам было известно, что Каренина бросилась под грузовой поезд, а также мы знали название дороги, на которой произошла трагедия (Московско-Нижегородская, открыта для движения поездов 2 августа 1862 г.), то наиболее вероятным претендентом можно считать товарный паровоз серии Г 1860-х гг. выпуска. Для Московско-Нижегородской железной дороги такие паровозы строили французские и немецкие заводы. Характерная особенность - очень большая, расширяющаяся кверху труба и наполовину открытая будка для машиниста. А вообще, на наш современный взгляд, это чудо техники больше похоже на детскую игрушку:)

Станция

На всякий случай напомню, что Анна Каренина бросилась под поезд на станции Обираловка, находящейся в 23 километрах от Москвы (а не в Москве или Петербурге). В 1939 году по ходатайству местных жителей станция была переименована в Железнодорожную. То, что Толстой выбрал именно Обираловку, ещё раз подтверждает, насколько внимателен он был ко всем подробностям сюжета. В то время Нижегородская дорога была одной из основных промышленных магистралей: здесь часто ходили тяжело груженные товарные поезда, под одним из которых и нашла свою смерть несчастная героиня романа.

Железнодорожная ветка в Обираловке была проложена в 1862 году, а через некоторое время станция стала одной из крупнейших. Протяжённость запасных путей и разъездов составляла 584,5 сажени, имелось 4 стрелки, пассажирское и жилое здание. Ежегодно станцией пользовались 9 тысяч человек, или в среднем 25 человек в день. Пристанционный посёлок появился в 1877 году, когда был опубликован и сам роман «Анна Каренина» (в 1939 году посёлок также был переименован в город Железнодорожный). После выхода романа станция стала местом паломничества поклонников Толстого и приобрела большое значение в жизни окрестных деревень.

Когда станция Обираловка была конечной, здесь действовал поворотный круг - устройство для разворота на 180 градусов для локомотивов, и стояла водокачка, упомянутая в романе «Анна Каренина». Внутри деревянного станционного здания располагались служебные помещения, телеграф, товарная и пассажирская кассы, небольшой зал 1-го и 2-го класса и общий зал ожидания с двумя выходами на платформу и привокзальную площадь, по обе стороны которой у коновязей пассажиров «стерегли» извозчики. К сожалению, сейчас от прежних построек на станции ничего не осталось.

Вот фотография станции Обираловка (конец XIX - начало XX века):

Теперь заглянем в текст романа:

Когда поезд подошел к станции, Анна вышла в толпе других пассажиров и, как от прокаженных, сторонясь от них, остановилась на платформе, стараясь вспомнить, зачем она сюда приехала и что намерена была делать. Все, что ей казалось возможно прежде, теперь так трудно было сообразить, особенно в шумящей толпе всех этих безобразных людей, не оставлявших ее в покое. То артельщики подбегали к ней, предлагая ей свои услуги; то молодые люди, стуча каблуками по доскам платформы и громко разговаривая, оглядывали ее, то встречные сторонились не в ту сторону.

Вот она, дощатая платформа - в левой части фотографии! Читаем дальше:

«Боже мой, куда мне?» – все дальше и дальше уходя по платформе, думала она. У конца она остановилась. Дамы и дети, встретившие господина в очках и громко смеявшиеся и говорившие, замолкли, оглядывая ее, когда она поравнялась с ними. Она ускорила шаг и отошла от них к краю платформы. Подходил товарный поезд. Платформа затряслась, и ей показалось, что она едет опять.

И вдруг, вспомнив о раздавленном человеке в день ее первой встречи с Вронским, она поняла, чтó ей надо делать. Быстрым, легким шагом спустившись по ступенькам, которые шли от водокачки к рельсам, она остановилась подле вплоть мимо ее проходящего поезда.

Под "водокачкой" подразумевается хорошо видная на фотографии водонапорная башня. То есть Анна прошла по дощатой платформе и спустилась вниз, где и бросилась под проходящий на невысокой скорости товарный поезд. Но не будем забегать вперёд - железнодорожно-филологическому анализу самоубийства будет посвящён следующий пост. На данный момент ясно одно - Толстой бывал на станции Обираловка и хорошо представлял себе место, где произошла трагедия - настолько хорошо, что всю последовательность действий Анны в последние минуты её жизни можно воспроизвести, опираясь на одну-единственную фотографию.

Вторая часть расследования

Подбирая материалы для поста, я встретила мнение, что самоубийство Анны Карениной убедительно с художественной – но сомнительно с, так сказать, «технической» точки зрения. Однако подробностей никаких не было – и мне захотелось самой разобраться.

Как известно, прообраз Анны Карениной – это сочетание внешности Марии Гартунг, дочери Пушкина, судьбы и характера Марии Алексеевны Дьяковой-Сухотиной, и трагической смерти Анны Степановны Пироговой. О последней мы и поговорим.

В первоначальном замысле Каренину звали Татьяной, и расставалась она с жизнью в Неве. Но за год до начала работы над романом, в 1872 г., в семье соседа Толстого, Александра Николаевича Бибикова, с которым они поддерживали добрососедские отношения и даже вместе затевали строительство винокуренного заводика, произошла трагедия. Вместе с Бибиковым в качестве экономки и гражданской жены проживала Анна Степановна Пирогова. По воспоминаниям, она была некрасивой, но приветливой, доброй, с одухотворённым лицом и лёгким характером.

Однако в последнее время Бибиков начал отдавать предпочтение немецкой гувернантке его детей и даже принял решение на ней жениться. Когда Анна Степановна узнала о его предательстве, её ревность перешла все границы. Она убежала из дому с узелком одежды и в течение трех дней бродила по местности вне себя от горя. Перед смертью она послала письмо Бибикову: «Ты – мой убийца. Будь счастлив, если убийца вообще способен быть счастливым. Если желаешь, то можешь увидеть мой труп на рельсах в Ясенках» (станция недалеко от Ясной Поляны). Однако Бибиков письма не прочитал, и посыльный вернул его. Отчаявшаяся Анна Степановна бросилась под проходящий товарный поезд.

На следующий день Толстой отправился на станцию, когда в присутствии полицейского инспектора там производилось вскрытие. Он стоял в углу комнаты и видел во всех деталях лежавшее на мраморном столе женское тело, окровавленное и искалеченное, с размозженным черепом. А Бибиков, оправившись от потрясения, вскоре женился на своей гувернантке.

Это, так сказать, предыстория. А теперь давайте перечитаем ещё раз описание самоубийства несчастной героини.

*****
Быстрым, легким шагом спустившись по ступенькам, которые шли от водокачки к рельсам, она остановилась подле вплоть мимо ее проходящего поезда. Она смотрела на низ вагонов, на винты и цепи и на высокие чугунные колеса медленно катившегося первого вагона и глазомером старалась определить середину между передними и задними колесами и ту минуту, когда середина эта будет против нее.

«Туда! – говорила она себе, глядя в тень вагона, на смешанный с углем песок, которым были засыпаны шпалы, – туда, на самую середину, и я накажу его и избавлюсь от всех и от себя».

Она хотела упасть под поравнявшийся с ней серединою первый вагон. Но красный мешочек, который она стала снимать с руки, задержал ее, и было уже поздно: середина миновала ее. Надо было ждать следующего вагона. Чувство, подобное тому, которое она испытывала, когда, купаясь, готовилась войти в воду, охватило ее, и она перекрестилась. Привычный жест крестного знамения вызвал в душе ее целый ряд девичьих и детских воспоминаний, и вдруг мрак, покрывавший для нее все, разорвался, и жизнь предстала ей на мгновение со всеми ее светлыми прошедшими радостями. Но она не спускала глаз с колес подходящего второго вагона. И ровно в ту минуту, как середина между колесами поравнялась с нею, она откинула красный мешочек и, вжав в плечи голову, упала под вагон на руки и легким движением, как бы готовясь тотчас же встать, опустилась на колена. И в то же мгновение она ужаснулась тому, что делала. «Где я? Что я делаю? Зачем?» Она хотела подняться, откинуться; но что-то огромное, неумолимое толкнуло ее в голову и потащило за спину. «Господи, прости мне все!» – проговорила она, чувствуя невозможность борьбы. Мужичок, приговаривая что-то, работал над железом. И свеча, при которой она читала исполненную тревог, обманов, горя и зла книгу, вспыхнула более ярким, чем когда-нибудь, светом, осветила ей все то, что прежде было во мраке, затрещала, стала меркнуть и навсегда потухла.

*****
То, что Анна Каренина бросилась под товарный, а не под пассажирский поезд – абсолютно правильно с технической точки зрения. Сыграла ли тут свою роль толстовская наблюдательность или он специально обратил внимание на устройство вагонов – неизвестно, но факт остаётся фактом: броситься под дореволюционный пассажирский вагон было исключительно сложно. Обратите внимание на подвагонные ящики и железные распорки для прочности. Незадачливого самоубийцу скорее бы покалечило и отшвырнуло на платформу.

А вот товарный вагон. Примерно под такой, если верить описанию, и бросилась несчастная героиня. Здесь нет никаких подвагонных ящиков, много свободного места и достаточно легко можно «отсчитать» середину. Если учесть, что Анна успела «поднырнуть» под вагон, упасть на руки, встать на колени, ужаснуться тому, что она делает, и попробовать приподняться – то становится понятным, что поезд ехал очень медленно.

…упала под вагон на руки и легким движением, как бы готовясь тотчас же встать, опустилась на колена .

Но вот тут я с классиком не соглашусь: упасть можно между вагонами, а под вагон всё-таки придётся «поднырнуть», то есть наклониться, податься вперёд и только потом упасть на рельсы. Для дамы в длинном платье с турнюром (по моде того времени), в кружевах и в шляпе с вуалью (дамы с непокрытой головой на улицу не выходили, да и выше в тексте упоминается, что «на её лице под вуалью отразился ужас») дело трудновыполнимое, но в принципе возможное. Кстати, обратите внимание – «мешочек» она сняла и отбросила, а шляпу – нет.

«Что-то огромное, неумолимое толкнуло ее в голову и потащило за спину » – тут уж Толстой сжалился над читателями и постарался избежать излишнего реализма. Безымянное «что-то» – это тяжёлое чугунное колесо (вернее, колёсная пара). Но я тоже не буду углубляться, потому что представлять это на самом деле страшно.

– Но почему же она просто не бросилась под паровоз? – спросила я у С. – Зачем было нырять под вагон?
– А как же передний отбойник? Именно для этого его и устанавливали – чтобы в случае необходимости сталкивать с путей коров, коз и прочих Карениных… Её бы просто отшвырнуло в сторону, и была бы вместо романтической смерти глубокая инвалидность. Так что способ технически правильный, хотя и не очень удобный для дамы, одетой по моде того времени.

Словом, никаких «технических» ляпов в описании гибели Анны Карениной мы не нашли. Видимо, Толстой не просто наблюдал за вскрытием погибшей Анны Пироговой, но и беседовал со следователем, собирая жутковатый, но необходимый для описания самоубийства материал.